Тео Белл

Источник:
New York by Night
#персонаж

Предыстория: будучи первой линией защиты Камарильи в периоды кризиса, Сородичи, назначенные архонтами, вполне заслуженно считаются жестокими и беспощадными. Но среди ныне действующих архонтов мало кто внушает врагам такой же ужас, как Тео Белл, Дитя могущественного Дона Серро. За время пребывания в ранге архонта Тео не менее семи раз удостаивался персональных почестей от Внутреннего Круга – непревзойденное достижение для представителя Камарильи. Даже боевые стаи Шабаша проявляют осторожность, когда он рядом, и анархи сотни городов проклинают имя «Убийцы Белла».

По иронии судьбы, этот демон мщения происходит из весьма скромных слоев общества; главный тюремщик Камарильи сам когда-то был хорошо знаком с кандалами. Он родился еще до начала Гражданской войны в семье черных рабов, на территории только что основанного штата Миссисипи. Юный Теофилус (будучи рабом, права на фамилию он не имел) трудился вместе с отцом, матерью и многочисленными родственниками на хлопковой плантации. Хотя работа была изматывающей, а надсмотрщик – жестоким, детство Теофилуса стало настолько счастливым, насколько это было возможно в таких обстоятельствах. Его отец, могучий и добродушный мужчина, чей смех звучал, точно отдаленные раскаты грома, следил за тем, чтобы вечера в их крошечной лачуге были мирными, и обеспечивал детям те скудные удобства, которые мог предоставить.

Поэтому разделение семьи, произошедшее вскоре после того, как Теофилусу исполнилось пять лет, оказалось для мальчика тяжелым ударом. Примерно половина семейства во главе с отцом осталась у прежних хозяев, а остальных рабов, включая Тео и его мать, продали на отдаленную плантацию Беллов. Тео уже был сильным для своего возраста, и взрослому мужчине лишь с большим трудом удалось оттащить его от отца. Это, наверное, был последний раз, когда плакал сам Тео, и первый, когда плакал его отец. Эта омытая слезами картина стала его последним воспоминанием об отце.

Мать Тео, несмотря на перенесенные тяготы, оставалась привлекательной женщиной, а его сестры росли высокими и сильными. Их внешность не осталась незамеченной плантатором Беллом, повадившимся время от времени спускаться по ночам в бараки рабов и «улучшать породу» родственниц Тео «впрыскиванием белой крови». Разлука с отцом и неспособность защитить семью от унижения убили что-то внутри Тео. Он тоже вырос высоким и крепким, вскоре перерос отца и стал впечатляюще массивным, – но, в отличие от него, никогда не улыбался и не смеялся. Работая в поле, угрюмый Тео не раз получал удары плети надсмотрщика, а ночью его пальцы нередко стискивали соломенный тюфяк, когда ему снилось, как он душит плантатора Белла.

Помимо убийства, у Тео была и более заветная мечта – которую он осуществил после ранней смерти его матери от болезни, которой ее, как верил Тео, заразил Белл. Его сестер превратили в послушных домашних рабынь; хоть Тео и было их жаль, они бы его лишь задерживали. «Следуя за ковшом» Большой Медведицы, Тео под покровом ночи сбежал с плантации Белла, убив надсмотрщика, попытавшегося его остановить, и устремился на Север. Путь был долгим и опасным, но Тео оказался достаточно хитер и силен, чтобы одной рукой задушить ищейку, посланную его выслеживать. Несколько месяцев спустя он прибыл в Огайо и стал работать на подпольной железной дороге. В следующие годы Тео предпринял несколько вылазок на Дальний Юг, где спасал рабов, которых считал достойными этого, и по всему Дикси объявления о розыске трубили о награде за голову беглеца.

Тео так никогда и не нашел своего отца, хотя в остальном ему везло. Однако со временем он утратил осторожность, тогда как его пыл лишь разгорался. Однажды ночью, раненный и задыхающийся, Тео лежал в лесу; вылазка провалилась, и он был готов к тому, что вот-вот попадет в руки преследователей. В отдалении уже слышался лай собак, и Тео подполз к ручью, чтобы попить – а когда поднял голову, увидел всего в трех футах от себя усмехающегося незнакомца. Незнакомец был белым и явно знал, в чем дело, так что Тео в отчаянии бросился на него. К его ужасу, мужчина уклонился от удара, а затем мертвой хваткой стиснул его горло и поднял бывшего раба в воздух.

Держа Тео на весу, белый человек приказал ему успокоиться. Он не был одним из охотников за рабами и не собирался отдавать его им – по крайней мере, не этим хозяевам, добавил незнакомец. Он назвался Доном Серро и сказал, что следил за подвигами Тео несколько лет. Бывший раб произвел на него впечатление, и теперь, заявил Серро, ему захотелось сделать его чем-то большим.

Тео чувствовал, насколько холодна плоть незнакомца, и полузабытые обрывки старинных негритянских легенд ледяными когтями впились в его разум. Но другой образ заслонил эти воспоминания – образ униженного и сломленного помещика Белла, некогда оскорбившего семью Тео и теперь находящегося в его власти. Тео покорился, Серро улыбнулся – сделка была заключена. Тео попросил лишь об одном одолжении: он хотел вернуться на плантацию Беллов.

Так Тео навсегда отказался от солнечного света и получил взамен дары своего племени – и его великую жажду, которая неумолимо вела его к поместью Белла. Безлунной ночью он проскользнул в дом бывшего хозяина с огромной черной плетью в руках; странное возбуждение охватывало его. Встав над кроватью, в которой спал разжиревший старый Белл, он принялся поднимать и опускать кнут, поднимать и опускать – сильнее, чем мог бы это делать любой смертный, а затем остались лишь крики Белла, его вылезшие из орбит глаза и шум крови в голове Тео, становившийся все громче, громче…

Потом вдруг все заслонила красная пелена, и затем Тео вдруг осознал, что господский дом горит, а сам он стоит среди развалин того, что когда-то было бараками рабов. Трупы, – несколько принадлежали белым, но мертвых чернокожих было куда больше, – лежали повсюду, их конечности были вывернуты, словно ветви сломанных штормовым ветром ив. Кое-кого из убитых Тео узнал – в том числе своего младшего брата и трех сестер. Тео рухнул на колени, но теперь он был мертв и не мог рыдать. Убегая с плантации, он поклялся, что примет фамилию бывшего хозяина – чтобы постоянно помнить о том, что теперь он обладает властью надсмотрщика, но оковы раба всегда будут тяготить его безжизненное сердце.

В последующие годы и во время Гражданской войны Дон Серро занялся образованием своего потомка, обучая Тео Белла грамоте, истории и философии, равно как и сугубо вампирским познаниям. Тео оказался способным учеником – воплощением того воина-философа, которого как раз искал старый идеалист. Однако свои навыки он оттачивал при помощи вылазок по освобождению рабов и, позднее, нападений на армейские склады Конфедерации – все это он совершал из лихорадочного желания стереть из памяти картину убийства собственной семьи.

После окончания войны сир и Дитя отправились в путешествие по Европе, и глазам птенца открылся целый полуночный мир. Со своей стороны, Князьям и примогенам нравилась мысль о «покровительстве» «цветному потомству Серро» – в те времена лишь немногие вампиры Камарильи, принимавшие активное участие в ее политике, были чернокожими, и никто среди них не происходил из американских рабов. Белл стал своего рода знаменитостью. Одержимые престижем гарпии наперебой приглашали неразговорчивого Бруха на званые вечера, а кое-кто даже пытался втянуть его в неестественные интимные связи («а это правда – ну, то, что говорят о негритянском витэ?»). В свою очередь, Тео вскоре преисполнился отвращения к декадансу и распутству европейских Элизиумов (все это слишком уж напоминало ему разгульные вечеринки плантатора Белла), но жадно впитывал культуру и обычаи местных смертных. Его отношения с Серро стали тесными, как между отцом и сыном, и когда положение Серро внутри секты повысилось, Белл неохотно принял на себя тяжкие обязанности – ради блага своего сира.

Для Сородичей XX век оказался столетием потрясений – ничуть не меньше, чем для скота. Вернувшись в Америку, Белл опечаленно наблюдал провал Реконструкции, хотя прижизненные устремления постепенно теряли для него свою важность. В Гарлеме в Век Джаза Тео обнаружил, что оказался вместе со своими смертными родичами в самом центре активности Шабаша. К тому же он предпринимал частые вылазки на Юг, где делал все, что мог (немногое), чтобы помешать исполнению «законов Джима Кроу». В 1950-х Внутренний Круг, увидев в Белле удобную пешку, которая могла бы проникнуть в круги общественных деятелей и нанести удар анархам на их же территории, назначил Дона Серро юстициарием, зная, что Тео получит звание архонта. Белл прекрасно знал о политических тонкостях, стоявших за этим назначением, и был ими недоволен, поскольку испытывал немалое сочувствие к анархам. Но личные взгляды не помешали ему выполнять свои обязанности в соответствии с буквой закона, и к 1990-м он стал самым уважаемым и внушающим наибольший страх архонтом Соединенных Штатов. Его репутация была столь солидной, что новый юстициарий Ярослав Пащек сохранил Тео Белла в должности – невзирая на то, что эти два Сородича презирали друг друга.

В нынешние ночи Тео Белл может оказаться краеугольным камнем осажденной Камарильи. Он путешествовал куда больше других Сородичей; даже оборотни не представляют для него особой угрозы; он хорошо знает большинство городов Северной Америки и многие города Европы. За долгие годы Белл нашел всех потомков своего смертного отца, каких только смог; он следит за своими родственниками издалека и порой вмешивается в события, чтобы им помочь. Таким образом, он поддерживает более тесный контакт с миром смертных, чем большинство Сородичей его возраста, и это помогает ему лучше исполнять обязанности.

После того, как Нью-Йорк был вырван из когтей Шабаша и стал доменом Камарильи, Тео появлялся в городе лишь изредка, для выполнения своей работы архонта, и даже эти краткие визиты причиняют ему дискомфорт. Он чувствует, что потенциал Нью-Йорка будет истрачен на неизбежные удары друг другу в спину и прочие общеизвестные приемы «дипломатии» Сородичей. Посещая Нью-Йорк, он с тоской вспоминает само сражение за него, когда город представлялся отличной новой возможностью. Сейчас, пока кандидаты в Князья ведут торговлю услугами и заключают бессмысленные альянсы, Тео охотится за Шабашем, когда у него остается на это время. Вопреки собственному нежеланию он стал частью местной структуры власти. Если повезет, из праха города восстанет молодой Князь-мечтатель. Впрочем, куда более вероятно, что Тео придется оказывать помощь очередному тирану, одержимому манией величия. Что ж, надо подождать, пока Нью-Йорк не придет в себя – тогда Тео сможет покинуть его, не опасаясь за его будущее.

Внешность: высокий, чернокожий и… ну ладно, симпатичный Белл поддерживает дерзкий, но неприступный имидж. О тех днях, когда он был рабом, сейчас напоминают только шрамы от плети надсмотрщика, покрывающие его плечи и спину. Обычно он носит тщательно подстриженные усы, а иногда оставляет и щетину на подбородке. В мирное время Белл одевается хорошо, в военное – удобно. Его визитными карточками стали бейсболка с эмблемой New York Yankees, полицейские зеркальные очки и смертоносный дробовик – и шабашиты, и анархи знают этот образ и боятся его. В качестве ироничной насмешки над своим Не-мертвым состоянием Белл иногда, особенно во время боевых миссий, наклеивает на нос полоски от насморка «Брит-Райт».

Отыгрыш: внешне вы кажетесь стоиком, лишенным эмоций представителем власти, который со всеми вежлив и ни с кем не близок. Но это, разумеется, лишь маска, скрывающая нерешительность, от которой вы мучаетесь каждую ночь. Вы видите, что верхушка Камарильи надзирает за собственной «плантацией» смертных, щелкая бичами правительства и прессы, чтобы направлять стада скота нужной дорогой – и это зрелище заставляет вас трястись от ярости. Вместе с тем вы не можете одобрить своеволие и политическую близорукость анархов, и вы слишком хорошо знакомы с Шабашем, чтобы у вас оставались хоть какие-то романтические иллюзии насчет него. Вы не можете уйти в отшельники, не опозорив тем самым единственного отца, которого по-настоящему помните; Становление – нелегкое испытание, но Серро дал вам шанс избавиться от беспомощности, и всей своей Не-жизнью вы обязаны ему. Возможно, несмотря на весь свой возраст и мощь, в душе вы навеки останетесь рабом. Пока вы не придумали, как освободиться от оков раз и навсегда, и полагаете, что лучше изображать «хорошего негра».

Частично этот груз уникального рабства связан с власть имущими – и с теми, кто станет таковыми. Вы считаете своим долгом поддержать наилучшего из возможных претендентов на ранг Князя – который едва ли опустится до уровня всех этих эгоистичных негодяев, требующих титул себе.

Клан: Бруха
Сир: Дон Серро
Натура: Бунтарь
Маска: Судья
Поколение: 9
Дата Становления: 1857
Внешний возраст: чуть за 30

Физические атрибуты: Сила 5, Ловкость 5, Выносливость 5
Социальные атрибуты: Обаяние 4, Манипуляция 4, Внешность 4
Умственные атрибуты: Восприятие 4, Интеллект 4, Сообразительность 5

Таланты: Внимательность 5, Драка 5, Уклонение 5, Эмпатия 1, Экспрессия 2, Запугивание 5, Лидерство 4, Знание улиц 4
Навыки: Ремесло (автомеханик) 1, Взрывчатка 3, Вождение 3, Этикет 3, Стрельба (дробовики) 5, Фехтование 5, Исполнение 2, Скрытность 5, Выживание 4
Познания: Академические 2, Финансы 1, Расследование 4, Законы 3, Лингвистика 2, Оккультизм 3, Политика 3, Наука 1

Дисциплины: Прорицание 2, Стремительность 4, Доминирование 3, Стойкость 2, Затемнение 2, Могущество 4, Присутствие 4
Дополнения: Союзники (смертные родственники) 5, Связи 5, Ментор 4, Ресурсы 3, Статус 4
Добродетели: Сознательность 3, Самоконтроль 5, Смелость 5
Мораль: Человечность 6
Сила воли: 10